Друзья и соседи считали их семью идеальной. Заработки мужа позволяли жене находиться дома, вести хозяйство и заниматься детьми. Вот только, когда супруг уходил утром на работу, в доме тут же появлялся его молодой друг и коллега, трудившийся в ночную смену.
И в один прекрасный момент дети рассказали отцу о «дяде», который ежедневно навещает их маму…
Эта реальная история произошла в послевоенной Австрии, но если поменять даты, локации и фамилии, то нечто подобное может случиться где угодно и когда угодно. Человеческая природа не меняется…
28 марта 1950 года в маленькой австрийской деревушке Аберсдорф, расположенной рядом с югославской границей и насчитывающей чуть более 100 человек населения, произошло небывалое событие.
В своем доме, на глазах собственных детей, была застрелена 30-летняя местная жительница. Паула Хаузер вышла замуж в 1938-м, в год, когда Гитлер захватил независимую Австрию и сделал ее частью Третьего Рейха.
Ее супруг Карл, вдовец, бездетный, на 14 лет старше по возрасту, с молодых лет трудился на угольной шахте, расположенной недалеко от их деревни. Уходил на работу с рассветом, возвращался затемно.
Профессия шахтера спасла мужчину от мобилизации во время войны и почти гарантированной гибели или плена. Карл Хаузер оказался ценнейшим специалистом, дорос до бригадира забойщиков.
Когда, начиная с 1942 года на шахтах Третьего Рейха стала ощущаться нехватка рабочей силы, туда стали завозить бесправных «остарбайтеров» из оккупированного нацистами Советского Союза.
А также зазывать добровольцев в формально независимой и союзной нацистам Хорватии. Последние ехали в Германию за «длинной рейхсмаркой», но, как и советские граждане, оказывались на положении рабов.
Так герр Хаузер познакомился с совсем еще юным хорватом по имени Юрко Веселица. Паренек из бедной крестьянской семьи поверил фашисткой пропаганде и отправился на работу в Третий Рейх.
Но вместо рая земного, трудился с утра до ночи за скудную еду и ночлег в бараке за колючей проволокой. Карл Хаузер взял молодого человека в свою бригаду и довольно близко с ним сдружился.
Когда шла война, подкармливал его, приглашал в свой дом в Аберсдорфе, а когда нацистский режим был повержен, уговорил Юрко Веселицу остаться в Австрии и пока не спешить с возвращением домой.
Во все времена и при любых социальных потрясениях тяжелая и опасная шахтерская профессия была востребованной и высокооплачиваемой. Семья Хаузера не голодала в годы войны, не особо нуждалась и во время послевоенной разрухи.
Жена Паула никогда не работала. Она отвечала за дом и быт. Тем более у пары родились четверо детей. На момент фатальной развязки им исполнилось от 6 до 11 лет.
Первый раз Юрко увидел жену своего друга-начальника в 1944-м, когда Карл позвал его к себе, чтобы накормить вечно голодного парня. И молодой человек с первого взгляда влюбился в беременную хозяйку.
Паула старше его на 6 лет, у нее трое детей, а вскорости появится и четвертый, но пылкого хорвата подобные обстоятельства не смущали. Вот только объект его желаний поначалу вообще не замечала паренька. Мало ли кто там в друзьях у ее мужа…
Юрко страдал, напрашивался к Карлу в гости, чтобы увидеть Ее, но долго не решался открыться. Когда начался их тайный роман никто не знает, соседи по Аберсдорфу стали постоянно замечать чужака в деревне, где все на виду, в 1947 году.
Чего не хватало Пауле? В семье достаток, дома порядок, дети здоровы, муж любит, не бьет и не изменяет, по крайней мере, открыто.
Фрау Хаузер — женщина открытая, добродушная, гостеприимная и по-прежнему красивая. И не гулящая, никто из соседей и подумать не мог о непотребстве до появления хорвата.
Карл тоже человек широкой души, любитель пивных посиделок, нередко выходные проводил в веселых компаниях. Друзья-собутыльники облюбовали трактир в соседней деревне. Поначалу Юрко тоже принимал участие, а потом вдруг перестал.
Зато в те дни, когда его начальник гулял, он добирался на попутках до Аберсдорфа и стучался в заветную дверь.
Паула строго-настрого запретила детям рассказывать, о том, что дядя-иностранец приходит к ним в гости. А потому глазу мужу-рогоносцу открыли вездесущие соседи.
Примерно через год постоянных визитов Юрко Веселицы к замужней даме, Карл Хаузер узнал об измене жены и предательстве друга, которому когда-то помог выжить.
Выяснять отношения мужчины стали прямо на работе, едва придя на смену. Разговора не получилось, а мордобой победителя не определил.
Побитых соперников разняли коллеги, а Карл потребовал, чтобы его работника немедленно уволили. Но руководство шахты расставаться с опытным забойщиком не захотело и перевело Юрко Веселицу в другую, ночную смену.
Вскоре весь Аберсдорф, вся округа и все шахтоуправление знали о необычном любовном треугольнике. Над Карлом потешались, а он не нашел ничего лучшего, как спрятаться от насмешек.
Юрко он больше не трогал, на постыдные намеки не реагировал, на виду оставался все таким же любящим мужем и отцом. А дома, за закрытыми дверями, он…
Нет Паулу он даже пальцем не тронул. И не потому, что был тюфяком. Мужчина крепкий, даром, что начальник в забое, в ходе пьяных застолий нередко пускал в ход кулаки, детей лупил за провинности, а вот любимую супругу смог только умолять.
Карл заклинал Паулу забыть про Юрко, обещал все простить, убеждал завести еще детей и зажить, как прежде. Вот только женщина «как прежде» уже не желала.
У своего супруга просила прощения, врала, что подобное больше не повториться, а через месяц-два снова бросалась в объятия хорвата.
Разведение мужа и полюбовника по разным сменам еще больше способствовала краху семейного благополучия. Юрко стал приезжать в Аберсдорф чуть ли не ежедневно.
Карл утром целовал супругу и уходил на работу, а бывший друг возвращался с работы в чужой дом, где его ждала чужая жена.
На сторону герра Хаузера встали австрийцы-шахтеры. Хорватского работника начали откровенно гнобить на шахте, задирать при каждом удобном случае, с ним перестали общаться без крайней необходимости.
Профессиональный остракизм сделал свое дело. Искуситель полностью разочаровался в австрийском гостеприимстве и засобирался домой, в уже единую Югославию.
И стал убеждать Паулу поехать вместе с ним. Он рассказывал, что его родители бедствуют, но с полученным опытом он обязательно найдет хорошую работу. И заживут они не хуже, чем сейчас.
Ослепленная страстью женщина готова была бежать с любимым хоть на край света. Не пугалась неизвестности и нужды, но поставила всего одно условие – она готова бросить мужа, но не детей, все четверо отправятся с ней. Юрко должен стать им отцом.
А вот сам хорват становиться многодетным папашей чужих детей явно не собирался. Уверял, что сначала им нужно сбежать вдвоем, пересечь границу, а потом уже вызвать в Югославию ее детей. Паула навела справки и оказалось, что так невозможно.
Карл никогда не даст им разрешение на эмиграцию. И не потому, чтобы сделать ей назло. Муж реально любил своих отпрысков и в том числе по этой причине не спешил расставаться с женой-изменницей, терпя ее обманы и насмешки окружающих.
Паула убеждала Юрко бежать вшестером, вместе с детьми. Найти контрабандиста, который переправит их через границу, а там, в Югославии, они уж как-нибудь легализуются. Но хорват был категорически против.
Роковым для участников любовного треугольника, стало откровение старшей дочери Хаузеров в марте 1950 года.
Дети, все еще следуя наказу матери, ничего не рассказывали отцу. Но однажды, 11-летняя девочка не выдержала и призналась папе, что как только он уходит из дома, мать накрывает стол для дяди Юрко, а потом надолго уединяется с ним на сеновале.
Мамин гость покидает их дом только вечером, перед возвращением отца с работы. Год назад Паула поклялась мужу, что с изменами все кончено, хотя сама в это время продумывала, как украсть общих детей и сбежать с ними в Югославию.
Наученный опытом Юрко, теперь пробирался в деревню тайком, благо дом Хаузеров располагался на окраине. Карл реально поверил, что стало «как прежде». Признание дочери повергло его в отчаяние.
На следующее утро, 28 марта, хорват так и не попал к своей возлюбленной сразу после работы.
Герр Хаузер и его друзья встретили на выходе молодого соблазнителя и хорошо отделали его. Поставили условие – если сегодня не уберется к себе в Югославию, то просто исчезнет. И никто искать его не будет.
Очевидно, угрозы были убедительными, потому что первое, что сделал Юрко Веселица – приобрел пистолет, 8-зарядный «вальтер», тот самый что был на вооружении у офицеров Третьего Рейха. Благо с оружием в послевоенной стране проблем не было.
Одновременно, распродал все ценное, что у него было. А затем отправился в уже ставший родным Аберсдорф.
Он ворвался в дом Хаузеров и потребовал, чтобы Паула немедленно следовала за ним. Иначе Карл расправиться с ними обоими. Они уходят в Югославию, проводник ждет на границе.
Женщина не сопротивлялась, более того, уже давно подготовила «тревожный узелок», где были деньги, украшения, документы…
Мать позвала своих детей и заявила Юрко, что они идут все вместе. Согласия юных отпрысков не спрашивала, а те были, мягко говоря, ошарашены, что завтра они проснутся в незнакомой стране, вдали от дома и любимого отца.
Но хорват ничего слушать о чужих детях не желал. Из-за криков, доносящихся из дома Хаузеров, сбежались соседи. Юрко и Паула то орали друг на друга, то на коленях умоляли друг друга. Дети голосили от ужаса непонимания…
А вдруг крики прервали семь выстрелов подряд. После чего дети стали по-настоящему вопить. А из дома выскочил обезумевший хорват с пистолетом в руке и убежал. Остановить его никто не решился.
По рассказам детей, он пытался силой утащить Паулу с собой, а та не отбивалась, не прогоняла его, а хватала поочередно детей, прижимала их к себе и кричала, что без них не пойдет. Хорват отшвыривал ненужный балласт, но все начиналось сначала.
В какой-то момент он не выдержал и выхватил оружие… У Паулы не было ни единого шанса. Все выстрелы в упор, шесть из семи достигли цели.
Полиция объявила охоту на злодея. Боялись, что он уже сбежал в Югославию, откуда его никто не выдаст. Но, кажется, Юрко Веселица и не собирался жить без своей любимой.
Его нашли в лесочке, всего лишь в 200 метрах от практически неохраняемой с австрийской стороны границы. Мог уйти спокойно, но вместо этого наложил на себя руки.
Он не зря сделал семь выстрелов. Последний патрон в 8-зарядном «вальтере» оставил для себя…
Карл Хаузер похоронил жену и по-настоящему рыдал на ее могиле. Довольно молодой, 44 года, он повторно женился, только когда вышел на пенсию, а его взрослые дети разъехались из отцовского дома.
