Для Насти Задорожной пятнадцатый день рождения навсегда останется одним из самых ярких и горьких воспоминаний юности.
Ее семья в то время уже несколько месяцев как покинула зависимого от выпивки отца и ютилась в съемной «однушке» на окраине Москвы. Денег просто не хватало, и любой праздник казался непозволительной роскошью.
Но для именинницы мама сделала исключение и выкроила последние средства на вечеринку в клубе «Пятый элемент», который считался очень модным местом.
Настя позвала всех коллег по ансамблю «Непоседы», где тогда занималась. И они, к ее удивлению, согласились прийти.
Настя сильно волновалась и тщательно готовилась к празднику. Хотелось выглядеть не хуже богатеньких и крутых ребят, с которыми ей приходилось соперничать на сцене.
Она выпросила у мамы ее лучшие сапоги и потратила остатки денег на подарки друзьям. Наивная девочка тешила себя надеждой, что сегодня она наконец станет «своей» в этой звездной компании.
Каково же было разочарование Насти, когда прямо посреди вечеринки главный красавчик «Непосед» Сережа Лазарев громко съязвил, кивнув на ее обновку: «Клевые сапоги, Задорога!
Ты их у моей бабушки одолжила?». Компания дружно загоготала, а Настя готова была сквозь землю провалиться. Снова эти унизительные прозвища, снова травля!
Но самым обидным было то, что до этого она специально пригласила Сережу на танец. Стеснительная и робкая Настя сама набралась смелости подойти к мальчику, в которого была тайно и, как ей казалось, безнадежно влюблена. И вот теперь он прилюдно ее высмеял!
Впрочем, Настя напрасно рассчитывала, что хотя бы в свой день рождения удостоится снисхождения. Издевательства и унижения в «Непоседах» стали для девочки из бедной неблагополучной семьи рутиной с самого первого дня.
Она пришла на прослушивание в ансамбль во многом из-за Лазарева – увидела его по телевизору и влюбилась с первого взгляда.
Статный, спортивный, талантливый мальчик, за которым табунами бегали поклонницы и их мамы. А тут ей, Насте, привалило счастье попасть с ним в один коллектив!
Только вот новые коллеги дали Насте понять: дружить с ней никто не собирается. Сережа Лазарев, Юля Малиновская, Влад Топалов, Юля Волкова – все эти холеные мажоры сразу просекли, что Настя «не их поля ягода». И, не стесняясь, измывались над ней как могли.
«Где ты откопала такие жуткие лохмотья?» — потешались девчонки над сценическими нарядами, которые сшила для Насти мама.
«Ну и запах от твоей еды!» — кривились все, когда Настя в поездках разворачивала домашние бутерброды, пока компания шиковала в вагоне-ресторане. «Вау, ну и челюсти! Я тебя боюсь, Задорога!» — ржал Лазарев, когда Насте поставили брекеты.
Удивительно, но травля не сломила Настю, а только сильнее раззадорила. Она решила: назло всем добьюсь успеха!
Будет носить самые модные шмотки, будет блистать на сцене, будет встречаться с самыми красивыми мальчиками. И все эти снобы еще пожалеют, что гнобили ее!
Жаль только, что отец не успел порадоваться за дочку и не узнал, что все ее мечты сбылись. Хотя он как раз таки не слишком-то поддерживал увлечение Насти музыкой.
Говорил, мол, чушь все это, лучше бы училась хорошо да готовилась поступать в юридический. А еще стыдил дочь за то, что она, видите ли, витает в облаках вместо того, чтобы думать о хлебе насущном.
Сергей Дмитриевич Задорожный сам закончил престижную Военную академию имени Жуковского, был офицером с красивой романтической внешностью а-ля Есенин, имел неплохие карьерные перспективы. Да только все это проспал и пропил.
Мама Насти Татьяна Владимировна в молодости нарасхват была среди ухажеров – умница, красавица, выпускница института торговли.
Но когда встретила будущего мужа, все ее женихи отошли на задний план. Настолько Сергей пленил ее своей статью, обаянием и кажущейся надежностью.
То, что перспективный офицер Задорожный крепко закладывает за воротник, Татьяну поначалу не смущало. Ну выпивает, с кем не бывает по холостой жизни? Вот женится, остепенится, заведет детей – тут уж некогда будет пить! Не тут-то было.
После свадьбы ничего не изменилось. А Татьяна уже успела родить дочку, уволиться с престижной работы и застрять на долгие годы в богом забытых военных городках.
Жизнь в гарнизонах была тоскливой и безрадостной. Мама отчаянно надеялась, что хотя бы с рождением ребенка муж угомонится, но тщетно.
Большинство окружающих мужчин пили, и никто не видел в этом ничего постыдного. А уж если кто-то пытался завязать, его тут же подначивали и высмеивали собутыльники.
Татьяна пробовала бороться с пагубным пристрастием мужа: умоляла опомниться, грозила уйти с ребенком, возила его кодироваться.
Но в ответ неизменно слышала: «Если любишь – принимай таким, какой есть!». Она и принимала, причем не только его разгул, но разницу характеров и мировоззрения, которые становились все очевиднее.
Сергей жил по принципу «Есть крыша над головой и на хлеб с маслом хватает – и ладно!». А Татьяна мечтала о большем: хотела развиваться, путешествовать, красиво одеваться, обставить квартиру, купить приличную машину…
Но куда там! Все мужнины «лишние» деньги утекали в бутылку. Последней надеждой на лучшую жизнь для семьи Задорожных стал переезд в Москву. Сергей поступил в Академию имени Жуковского, им дали комнатушку с общим душем и туалетом в подвале.
По тем временам – неслыханная роскошь! Татьяна не скрывала радости: неужели наконец-то начнут жить по-человечески?
Не тут-то было. Как только эйфория первых месяцев в столице прошла, все вернулось на круги своя. Сергей опять стал погуливать, а потом и вовсе запил – теперь уже по-черному.
А тут еще лихие 90-е грянули, зарплату задерживали, работу жена потеряла из-за банкротства компании. Семья в одночасье превратилась в настоящих нищих.
Настя с ранних лет помнит отцовские дебоши и скандалы с битьем посуды. А еще вечный страх, который сковывал их маленькую квартирку.
Отец, когда напивался, становился неадекватным и даже опасным. Никто не знал, что еще взбредет ему в голову в таком состоянии.
Однажды он чуть не погубил Настю. Та пришла из школы, решила разбудить храпящего на диване папу. Но не учла, что рядом лежит его любимица, свирепая бойцовская собака. Насте чудом удалось вырваться и сбежать.
Мама примчалась из магазина, оставив кассу на товарищей. Срочно отвезла дочь в больницу. На прощание хирург сказал: «Что же вы, мамаша, за ребенком не следите?! Она ж у вас чуть Богу душу не отдала!»
Пока Настю зашивали, ее мама поседела в коридоре. Она вдруг отчетливо поняла: дальше так жить нельзя.
Иначе муж со своим пристрастием к бутылке угробит не только себя, но и их с дочкой. И в тот же вечер Татьяна забрала кое-какие вещи, подхватила Настю и сбежала из дома. К мужу она больше не вернулась.
Первое время им пришлось туго. Мама сняла убогую квартиру на окраине города – денег на лучшее не было. Обставили ее подобранным на помойках старьем.
Спали на полу, ели из одной тарелки, готовили в кастрюле. Но зато обрели покой и пусть призрачную, но надежду на лучшее будущее.
Настя тогда практически переселилась на вещевые рынки. После школы бежала к маме, и они вместе часами торговали всякой всячиной. Вставали чуть свет, чтобы успеть занять бойкое место. Не успеешь – останешься без выручки.
Но даже в самые тяжкие времена мама старалась подбодрить Настю. Приговаривала: «Ничего, дочка, прорвемся! Сегодня худо – завтра будет лучше. Мы же с тобой сильные, мы вместе, мы справимся!».
И Настя верила. А еще она точно знала, что во что бы то ни стало станет знаменитой и богатой. Будет гастролировать по всему миру, купит маме огромный красивый дом, шикарную машину и много-много нарядов.
Возможность вырваться из нищеты девочке дали «Непоседы», куда она попала исключительно благодаря своим вокальным данным.
Поначалу Настя сама не верила своему счастью – петь на одной сцене со звездными мальчиками и девочками, выступать в «Олимпийском», ездить на гастроли… Да за такое любая девчонка удавилась бы!
Но очень скоро Настя убедилась, что пословица «Не родись красивой, а родись счастливой» – это прямо про нее.
Ладно бы просто не приняли в свой круг – так ведь изводили как могли! Дразнили, подставляли, строили козни, обзывали. Даже прозвище обидное дали – Задорога.
Для этих холеных мальчиков и девочек из благополучных семей Настя была не более чем диковинной зверюшкой из зоопарка – мол, смотрите, дети, вот как простолюдины живут!
Ржали над ее нарядами и повадками, но главное – над бедностью и непрестижным бэкграундом. Мажоры начисто лишены сострадания и великодушия.
Настя изо всех сил скрывала от сверстников свою настоящую жизнь. Если ребята после гастролей шли кутить в клубы и рестораны, она оставалась в гостинице или в поезде. Денег на увеселения не было. А попроси она их занять до зарплаты – засмеют ведь!
Чтобы хоть как-то соответствовать тусовке, Настя однажды выпросила у мамы модные ботфорты, надела их на день рождения к Лазареву. И тут же нарвалась на злую подколку именинника. Бедная девочка готова была от стыда сквозь землю провалиться.
Но именно в тот вечер, танцуя с Лазаревым, Настя дала себе зарок: ни за что не сдамся! Буду и дальше ходить на «Непоседы», даже если меня будут гнобить.
Назло всем выучусь петь и танцевать так, что эти снобы от зависти лопнут. Стану самой знаменитой и богатой, и тогда они еще локти кусать будут, что не дружили со мной!
Кстати, именно мама привела Настю в «Непоседы». Однажды, придя с рынка, она услышала, как дочка подпевает магнитофону, и диву далась – надо же, как чисто и в ноты прямо попадает!
Видать, от бабушки Настасьи талант передался, та ведь тоже певуньей слыла знатной. Недолго думая, мама потащила Настю на прослушивание в ансамбль. И ее с первого захода взяли!
Мама вообще серьезно относилась к увлечению дочери музыкой. Когда они еще в Федотово жили, Настя могла часами сидеть у магнитофона и слушать любимые песни. Ни куклы ее не интересовали, ни мультики, ни книжки – только музыка.
Бывало, мама уйдет в магазин, а Настя как включит кассету, так и сидит, не шелохнется, пока та не кончится. Вот Татьяна и решила: дочкин талант надо развивать.
Настя очень старалась в это верить. И еще в то, что папа видит ее с небес и радуется ее успехам…
Которых в Настиной жизни становилось все больше и больше. После выпуска из ансамбля «Непоседы» ее пригласили петь в популярных телешоу. А потом и сниматься позвали – в молодежном сериале «Простые истины», да не в какой-нибудь массовке, а на главную роль!
Настя поначалу решила, что ослышалась. Какая из нее героиня-красотка, если вся из себя тощая, волосенки жидкие и брекеты на зубах, как у Буратино?
Но гримеры и стилисты поколдовали над образом – и Настя расцвела в миленькую блондиночку, один в один Барби. Кто бы мог подумать, что гадкий утенок может превратиться в такую яркую птичку!
Следом Настю позвали в другой молодежный сериал – «Клуб», про ночных тусовщиков. Сюжет и роль просто ого-го, пришлось даже без одежды сверкать. Та первая в ее жизни сцена с Петей Федоровым до сих пор в дурном сне снится.
13 часов кряду они с партнером сидели нагишом на кровати под светом софитов и отборным матом режиссера: «Настя, ну ты чего как бревно! Где страсть, где огонь! Стоп, снято! Давай по новой!».
Зато после премьеры «Клуба» Настю узнавала вся страна. MTV крутил отрывки из сериала, особенно любовные сцены с ее участием, нон-стопом. Мама поначалу шарахалась от телевизора и причитала, мол, срамота-то какая.
Но потом смирилась, более того – даже стала хвалить актерскую игру дочери: «Доченька, ты такая настоящая, такая страстная! Все поверили, что ты в самом деле любишь своего героя». Настя только горько усмехалась в ответ.
Зато хоть какие-никакие, а гонорары поперли. Настя потихоньку начала обрастать фанатами, поклонниками, выгодными контрактами. Казалось бы – все, прорвалась! Можно выдохнуть и пожинать плоды. Но не тут-то было.
Настю продолжали преследовать несчастья. Словно злой рок пытался помешать ей вырваться из замкнутого круга нищеты и страданий. Сначала обнаружили заворот кишок – и на целый месяц вырубили из обоймы.
После сложнейшего вмешательства наступило заражение, Настя чудом избежала сепсиса. Несколько недель провалялась под капельницей, а ведь надо было репетировать, выступать, сниматься!
Следующим ударом стал внезапный набор веса. Настя и сама не заметила, как из худосочного подростка вдруг превратилась в пышку.
Ну ладно, съела пару тортиков на нервной почве, с кем не бывает. Но чтобы так округлиться – с 42-го до 50-го размера! Мама охала и ахала: «Доченька, на тебя скоро ни одно твое концертное платье не налезет!».
Настя рыдала в голос, отказывалась от еды, часами торчала в спортзале. Но лишние килограммы как приклеились.
Все подруги-актрисы в один голос советовали действенное средство – волшебные тайские пилюли для похудения. Настя долго боролась с искушением, но однажды сорвалась и купила упаковку.
Чуть Богу душу не отдала, когда начала глотать эту гадость горстями. Слабость, тошнота, головокружение, обмороки – полный букет побочки! Но отступать было некуда: надо худеть к съемкам во что бы то ни стало.
Спас ситуацию случай – на съемках очередного сериала Настя познакомилась с диетологом. Та, увидев синюшное лицо и ввалившиеся щеки актрисы, испугалась: «Немедленно брось эту химию, иначе убьешь себя!».
И прописала жесткое, но эффективное меню: никакого мяса, молочки и мучного, только овощи, фрукты да вода. Настя взвыла, но выполнять предписания стала неукоснительно.
За месяц она сбросила 10 кило и влезла наконец в любимые платья. Правда, еле ноги таскала – сказалось истощение организма. Но оно того стоило – на съемочной площадке на Настю все глазели как на инопланетянку.
Операторы облизывались, режиссеры осыпали комплиментами. Только мама кривила губы: «Ты бы, дочка, не перестаралась. Еще чуть-чуть – и ветром сдует!».
Настя и сама понимала, что хорошего мало. Но куда деваться, если в их профессии худоба – главный пропуск на вершину успеха?
Не будешь соответствовать – вылетишь из обоймы в два счета. Особенно если у тебя нет ни связей, ни богатого папика, ни влиятельного продюсера…
Кстати, в Настиной жизни продюсеры менялись как перчатки. То один мутный тип подкатит с предложением раскрутки, то другой.
Все сулили золотые горы, все клялись в любви и обожании. Но стоило отказать в близости – тут же испарялись аки тать в нощи. Видать, делать из Насти звезду за просто так никто не хотел.
Настя уже смирилась, что личного счастья ей не видать. Ну кому нужна нищая провинциалка без связей, живущая с мамой в панельной хрущобе? Это в кино она звезда, а в жизни – одинокая и никому не нужная девчонка. Работа, дом, работа – вот и весь расклад.
Все изменил случай. Настя подвернула ногу на тренировке и загремела в больницу. Хирург сказал: нужно вмешательство, иначе – конец карьере.
Настя рыдала и проклинала тот день, когда согласилась участвовать в телешоу «Звездный лед». Ну кто ее за язык тянул, и так забот полон рот!
Из отделения Настю выкатили бледную и осунувшуюся. Мама сидела рядом, держала за руку и утирала слезы. «Мамочка, я так боюсь! Вдруг я теперь не смогу танцевать?» — всхлипывала Настя. И тут в палату вошел ОН.
Сергей Славнов, Настин партнер по «Звездному льду». Гибкий, атлетичный, с лукавой улыбкой и сумасшедшей энергетикой. Он пришел поддержать напарницу и принес в палату охапку цветов и коробку любимых Настиных конфет.
Присел на край кровати, сжал Настину ладонь и сказал с жаром: «Ты самая храбрая, самая стойкая девочка из всех, кого я знаю. Ты обязательно встанешь и будешь блистать на льду как ни в чем не бывало!».
Он гладил Настю по волосам и рассказывал смешные истории со сборов и тренировок. А Настя вдруг поймала себя на мысли, что не может оторвать глаз от его лица. Ей не хотелось, чтобы он уходил.
Впервые в жизни Настя почувствовала, что по-настоящему влюбилась. Ни с одним мужчиной она еще не испытывала такой нежности, такого трепета, такого желания быть рядом.
Сергей стал для нее глотком свежего воздуха, спасательным кругом, за который хотелось уцепиться и никогда не отпускать.
Но на пути к счастью, как водится, возникли препятствия. Мама категорически не одобрила Настин выбор. «Фигурист – не пара для актрисы! — заявила она.
— Ты ему в подметки не годишься. Он привык крутить романы с партнершами, а потом бросать. Хочешь, чтобы тебя постигла та же участь?».
Настя в слезы: «Мама, почему ты так плохо думаешь о Сереже? Он совсем не такой! Он меня любит!». Но мама стояла на своем: «Одумайся, пока не поздно. Ничего хорошего из этого не выйдет. Я плохого не посоветую».
Настя рыдала в подушку и не знала, как быть. С одной стороны, мама плохого не пожелает. С другой – уж больно сильно ее тянуло к Сергею. В конце концов любовь победила. Настя собрала вещи, сказала маме: «Не жди меня» — и переехала к Славнову.
Счастье влюбленных было недолгим. Как в воду глядела Настина мама: вскоре Сергей закрутил интрижку с какой-то юной фигуристкой.
Настя застала их вместе – и чуть не сошла с ума от горя. Она кричала, швыряла в неверного возлюбленного вещами, проклинала тот день и час, когда повстречала Славнова.
А Сергей лишь растерянно разводил руками: «Ну прости, Настюха, так получилось. Я не хотел тебя обидеть. Просто пойми: я творческий человек, свободный художник. Мне нужны эмоции, адреналин.
А ты сама как развитие наших отношений видишь? Свадьбу, детей, семейные обеды? Извини, но я к такому не готов».
Настя выскочила на улицу, не разбирая дороги. Хотелось выть от тоски и безысходности. Только сейчас она вдруг осознала, как сильно любила Сергея.
И что ради него фактически предала мать – самого близкого человека. Стыд жег огнем, хотелось провалиться сквозь землю.
В чужой квартире, куда Настя переехала ради Сергея, оставаться было невыносимо. Но и к маме возвращаться не хотелось – Настя представляла, как та будет кривить губы и повторять: «Я же тебе говорила!». Оставалось одно – с головой уйти в работу.
И Настя с утроенной энергией занялась своей карьерой. Брала все подряд – роли, эфиры, гастроли, контракты. Лишь бы заглушить боль, лишь бы забыться и не думать о разбитом сердце.
Она носилась по городам и весям, словно заведенная, и в какой-то момент даже потеряла ощущение реальности. Дом, репетиция, аэропорт, концерт, поезд, съемки, интервью – и так по кругу, без продыху и остановки.
Дошло до того, что однажды прямо на сцене у Насти подкосились ноги, и она грохнулась в обморок. Хорошо хоть музыканты среагировали вовремя – подхватили.
После этого случая мама, наконец, не выдержала и закатила Насте скандал: «Доченька, ты себя в гроб загонишь такими темпами! Одумайся, пока не поздно! Здоровье не купишь ни за какие деньги!».
Настя обреченно кивала и твердила как мантру: «Да-да, мама, ты права. Я все поняла. Исправлюсь». Но в глубине души понимала: она не сможет сбавить обороты.
Слишком много всего навалилось, слишком туго закручен маховик. Настя больше не принадлежала себе – она стала заложницей шоу-бизнеса.
Однако судьба, словно смилостивившись, подарила ей встречу, которая в корне все изменила.
На одном из светских раутов Настя познакомилась с Петром Шекшеевым – известным продюсером и, как позже выяснилось, очень хорошим человеком. Петр с первого взгляда разглядел в бледной, изможденной девушке огромный потенциал.
«Деточка, да на тебе же лица нет! – всплеснул он руками. – Ты себя в зеркале давно видела? Краше в гроб кладут!». Настя от неожиданности разревелась.
И Петр моментально все понял без лишних слов. Он обнял ее и прошептал на ухо: «Милая моя, хватит себя гробить. Поедем-ка лучше ко мне в студию, я тебе кое-что покажу».
Так Настя Задорожная обрела своего «крестного фею» в шоу-бизнесе. Петр стал для нее одновременно продюсером, другом и наставником. Он занялся ее карьерой всерьез и надолго.
Первым делом разобрался с сомнительными контрактами и проектами, куда Настю затянули недобросовестные дельцы.
Во-вторых, грамотно выстроил график, оставив только самые важные и денежные выступления. В-третьих, привел Настю в порядок – отправил в санаторий, подлечил, отдохнул как следует.
«Куколка, ты должна фонтанировать красотой и здоровьем! – приговаривал Петр. – Талант талантом, но и внешний вид решает очень многое.
Отныне чтобы никаких истощений-похудений, никакого самоистязания. Будем работать с тем, что матушка-природа дала от щедрот своих», — и заливисто хохотал.
Под чутким руководством Петра Настина карьера вышла на новый уровень. Ее гонорары взлетели до небес, а имя не сходило с уст светских хроникеров.
Настя снималась у лучших режиссеров, играла в кассовых спектаклях, пела дуэтом с самыми яркими звездами эстрады.
С Шекшеевым они сделали потрясающее шоу, которое произвело эффект разорвавшейся бомбы. Зрители и критики рукоплескали, осыпали Настю дифирамбами – уж больно чувственным и трогательным получился номер.
А однажды в гримерку к Насте заглянул сам Филипп Киркоров. Галантно приложился губами к ручке, преподнес букет белых роз и томным голосом произнес: «Настенька, ваш талант не знает границ!
Вы словно ураган, сметающий все на своем пути. Позвольте пригласить вас на ужин, я хочу обсудить один перспективный проект».
Насте польстило внимание признанного мэтра эстрады. Она порозовела от удовольствия и лишь скромно потупилась в ответ:
«Филипп Бедросович, я польщена. Когда и куда подъехать?». В назначенный час шикарное авто с личным водителем Киркорова подкатило к парадному, где жила Настя.
Ужин проходил в атмосфере утонченной роскоши, приправленной легким флиртом и чарующей музыкой. Филипп расточал комплименты, сыпал экспрессивными эпитетами в адрес Настиного таланта.
А под занавес вечера огорошил неожиданным предложением: «Дорогая, ты станешь королевой моего нового шоу! Я вижу в главной роли только тебя и никого больше. Уверен, мы сразим публику наповал!».
У Насти дух захватило от такой перспективы. Еще бы: сам Киркоров зовет в свой проект! Это ли не счастье, это ли не пик карьеры? Вот только мама почему-то новость не оценила.
Скривилась как от зубной боли и отрезала: «Дочка, не вздумай соглашаться! Знаю я этого кобеля, все молоденьких да посмазливых подбирает. Талант его интересует в последнюю очередь, зато тело – очень даже!».
Настя вспыхнула и возмутилась: «Типун тебе на язык, мама! Филипп Бедросович – уважаемый артист, он не позволит себе ничего унизительного.
Ты просто ничего не понимаешь в нашем шоу-бизнесе». Но вечером, лежа без сна, Настя вдруг со страхом поняла, что мама как в воду глядела.
Стоило прокрутить в памяти все нюансы и полутона недавнего ужина, как волосы вставали дыбом.
Красноречивые взгляды Киркорова, его двусмысленные намеки, мимолетное касание коленки под столом – все говорило о том, что Филиппу нужно от Насти не только ее мастерство.
И девушка содрогнулась: нет уж, увольте! Не по Сеньке шапка, не по Насте роль королевы альковных утех. Лучше она будет до седых волос вкалывать по кабакам, чем торговать собой.
Утром Настя позвонила Филиппу и, сбиваясь и краснея, пролепетала в трубку: «Извините, но я должна отказаться от вашего предложения. Я очень ценю ваш талант, но, боюсь, наше сотрудничество невозможно.
Не сочтите за обиду». Киркоров в бешенстве швырнул айфон на пол и заорал так, что задрожали стекла в окнах: «Да как ты смеешь, соплячка?! Да я тебя в порошок сотру, ты у меня нигде петь не будешь! Ты, еще пожалеешь, что отказала самому Киркорову!».
Настя нажала отбой и разрыдалась. Все, конец карьере. Теперь Филипп Бедросович со свету сживет, это как пить дать.
И ведь самое обидное – она по сути пострадает ни за что. Ведь могла «побыть» с ним и заполучить бешеную популярность. А вместо этого строит из себя недотрогу.
Вечером приехал встревоженный Петр. Он сразу просек, что стряслось неладное, и принялся утешать Настю как мог. Поил коньяком, гладил по голове и приговаривал: «Радость моя, ты самая храбрая и чистая девочка на этом свете.
Не отчаивайся и ни о чем не жалей. Ты все сделала правильно. А с Киркоровым я сам разберусь. Ему не впервой артисток клеить, я этого «товарища» насквозь вижу».
Утром Петр с Настей проснулись в одной постели. Накануне, подогретые коньяком, они занялись любовью.
И хотя акробатика со стареющим продюсером не шла ни в какое сравнение с горячими ночами, проведенными когда-то с Сергеем Славновым, Настя вдруг почувствовала прилив нежности к своему наставнику.
«Милый, если бы не ты, я бы давно пропала в этой акульей среде, — прошептала она, целуя Петра в жирную складку на шее. – Ты мой ангел-хранитель. Спасибо тебе за то, что веришь в меня и оберегаешь от всякой швали».
Петр в ответ лишь крепче прижал Настю к своему необъятному волосатому телу и чмокнул в макушку: «Спи, деточка. Я рядом».
Так и повелось. Петр Шекшеев стал для Насти больше, чем другом или продюсером. Вдобавок к ролику наставника и защитника он освоил еще и амплуа кавалера. Конечно, до безумия, как когда-то в Славнова, Настя в Петра не влюбилась.
Но он дарил ей покой, чувство безопасности и уверенность в завтрашнем дне. А большего ей и не надо было.
Под крылом у Шекшеева Настя полностью состоялась как певица и актриса. Все наконец-то стало получаться как по маслу. Гастроли, концерты, записи новых песен, яркие роли в кино и сериалах — ее популярность била рекорды.
Многочисленные поклонники не давали прохода, забрасывали цветами и подарками. Коллеги по цеху с завистью шептались за спиной: «И что он в ней нашел? Ни кожи ни рожи, а поди ж ты — первая звезда!».
Настя и сама порой удивлялась своей сказочной удаче. Из простой провинциальной замухрышки она превратилась в сияющую диву, купающуюся в лучах славы.
Дорогие машины, брендовые шмотки, роскошные гостиничные номера — все это теперь было неотъемлемой частью ее жизни. Но больше всего радовало то, что она наконец-то смогла обеспечить безбедную старость маме.
Татьяна Владимировна поначалу отнекивалась, когда дочь привела ее в элитную новостройку и сказала: «Мамуль, это тебе.
Отныне будешь жить как королева». Мама со слезами на глазах обняла Настю и прошептала: «Доченька, я так тобой горжусь! Ты самая лучшая дочь на свете. Спасибо тебе за все».
Вот только личного женского счастья у Насти по-прежнему не было. После предательства Сергея Славнова она зареклась заводить серьезные отношения. Да и где их завести, когда сутками пропадаешь на съемочной площадке или в студии звукозаписи?
А short-таймы для здоровья с какими-нибудь смазливыми мачо — это, извините, не про Настю. Она девушка чистая, ей подавай любовь до гроба.
Единственным мужчиной в жизни Задорожной оставался Петр Шекшеев. Ну как мужчиной — скорее эдаким суррогатным папиком-покровителем. Настя прекрасно понимала, что Петр видит в ней не столько женщину, сколько дойную корову, приносящую бешеные барыши.
И не заблуждалась насчет его верности — наверняка Шекшеев шуршит простынями с молоденькими старлетками направо и налево. Но Настю это, как ни странно, совершенно не парило.
Она вообще перестала воспринимать Петра как мужчину — так, ходячий банкомат и по совместительству друг-наперсник.
С годами от былой Настиной яркости и лучезарности не осталось и следа. Бесконечные диеты, косметические процедуры, уколы ботокса и филлеров сделали из нее ходячий труп с застывшей маской вместо лица.
Она почти перестала улыбаться — берегла смехотерапию, которую утром нарисовал пластический хирург. Стала нелюдимой и раздражительной, срывалась на домработницах и визажистах.
А Настя и правда выжимала из себя последние соки. Она панически боялась сбавить обороты, выпасть из обоймы. Шоу-бизнес — это как сорняки: стоит ненадолго оставить грядку без присмотра, и тут же набегут юные и дерзкие, норовящие подвинуть старожилов.
Настя прекрасно помнила, как сама когда-то выцарапывала себе место под солнцем. Поэтому пахала аки раб на галерах.
И все же в глубине души ее точила какая-то неясная тоска. Казалось бы — все есть для счастья: слава, деньги, поклонники.
Но по ночам, лежа без сна, Настя вдруг начинала понимать, что ей остро не хватает простых человеческих радостей. Уютного домашнего очага, рядом любящего мужа, детского смеха в коридорах.
«А ведь годы-то идут, — с горечью думала Настя. — Скоро сорокет стукнет, а я все никак не устрою свою судьбу. Так и помру в один прекрасный день в гордом одиночестве».
От этих мыслей на глаза наворачивались слезы, и Настя обессиленно утыкалась лицом в подушку. Хотелось выть на луну от безысходности.
Петр в такие моменты неизменно оказывался рядом. Гладил Настю по волосам, целовал соленые от слез щеки, утешал как мог. «Глупышка, ну чего ты раскисла? — приговаривал он. —
Подумаешь, не сложилось с мужиками. Зато карьера на взлете. Ты посмотри, сколько ты всего достигла! Да другие удавятся за такую жизнь».
Настя благодарно обнимала своего продюсера за шею и порывисто шептала: «Петенька, миленький, что бы я без тебя делала! Ты моя каменная стена, моя опора. Только ради тебя одного и стоит жить».
Шекшеев самодовольно крякал и игриво щипал Настю за бочок: «То-то же, цыпа моя ненаглядная. Никаких тебе замужеств-разводов, нечего на чужой каравай рот разевать. Со мной не пропадешь».
И ведь действительно — не пропала. Уже который год Настя Задорожная блистала на эстраде и на киноэкране. Ее хиты занимали верхние строчки чартов, а в кинопроектах с ее участием режиссеры выстраивались в очередь.
И пусть порой накатывала тоска, пусть сердце плакало по ночам в подушку — разве это важно, когда ты первая звезда шоу-бизнеса?
Главное — оставаться на плаву. Продолжать сверкать улыбкой с обложек глянца, выдавать на-гора все новые и новые суперхиты.
Заставлять миллионы зрителей умиляться, глядя на твой лучезарный образ — и злорадно шептаться за спиной, смакуя очередную сплетню. Шоу, как говорится, маст гоу он.
И Настя гнала вперед на пределе сил. Отказывала себе в отдыхе, в простых человеческих слабостях. Глушила снотворным бессонницу, а с утра накачивалась литрами кофе. На все приглашения друзей собраться, повидаться неизменно отвечала: «Прости, не могу. Работа».
А однажды взглянула на себя в зеркало — и не узнала. Вместо цветущей юной красотки оттуда глядела сухая, изможденная женщина с потухшим взглядом и горькой складкой у рта.
В этот момент Настя поняла: надо что-то менять. Иначе она сойдет с ума или того хуже — решится на непоправимое.
«Все, я так больше не могу, — твердо сказала она Петру. — Ухожу из шоу-бизнеса. Хочу пожить для себя. Попробовать стать счастливой». Шекшеев схватился за сердце: «Ты в своем уме?! На пике популярности — и вдруг на покой? Да ты же всех поклонников распугаешь!».
Но Настя была непреклонна: «Плевать. Надоело. Хочу замуж, детей, семью. Сколько можно одной куковать?». И Шекшееву пришлось смириться. В конце концов, Настя столько лет горбатилась на него, что имеет право на капризы. Авось передумает еще, куда она денется.
Не передумала. Настя с головой ушла в устройство личной жизни. Рассталась с Петром, продала квартиру и переехала за город.
Купила домик, завела собаку, обустроила быт. Занялась здоровьем, спортом, прогулками на свежем воздухе. И в какой-то момент вдруг почувствовала, что снова хочет жить.
А потом в ее жизни появился ОН. В октябре 2020 года в личной жизни Анастасии произошли изменения — она вышла замуж. Избранника артистка встретила в самолете.
Сосед по салону по имени Владимир за два часа так увлек Задорожную, что она оставила ему телефон.
Закрутившийся роман чрез несколько месяцев привел к помолвке. Супруги только расписались, тогда как само торжество, по словам актрисы, еще впереди. Влюбленные сделали на пальцах тату в виде подписей, которые они поставили в свидетельстве о браке.
Так и закрутилось. Оказалось, что им есть о чем поговорить. Владимир совершенно не интересовался шоу-бизнесом, зато хорошо разбирался в литературе, кино, истории.
Настя с удивлением обнаружила, что ей нравится проводить с ним время. Гулять, разговаривать, молчать. Она вдруг почувствовала себя защищенной рядом с этим немногословным, уравновешенным человеком.
А потом Владимир сделал ей предложение. И Настя, не раздумывая, согласилась. Потому что поняла: вот оно, счастье, бери и пользуйся. Со свадьбой решили не тянуть — сыграли скромно, по-домашнему. Позвали только самых близких.
После свадьбы Настя поняла, что беременна. Она металась по дому как угорелая, боялась поверить своему счастью. Владимир, узнав эту новость, просто обнял жену и сказал: «Все будет хорошо, милая. Мы справимся».
И Настя знала: теперь точно все будет хорошо. Ведь рядом надежное плечо, а под сердцем бьется новая жизнь. Кажется, она наконец-то обрела то, к чему так долго шла.
Глядя на свое отражение в зеркале, на округлившийся животик, Настя думала о своем непростом пути. О покойном отце, о вечно уставшей маме, о травле в «Непоседах», о болезненном разрыве с первой любовью.
Обо всех унижениях и лишениях, что ей довелось пережить. О головокружительном успехе и ледяном одиночестве суперзвезды. И знаете что? Она ни о чем не жалела…
